Грозы медового месяца - Страница 36

Что же делать? Как залезть в казавшийся бездонным папин карман? Так, как в него залезла эта рыжая! И тут еще разговоры о ребенке!

Он давно уже понял: Геля — хитрая, умная и беспринципная — способна на все. Подложила к нему в постель родную сестру и улыбается:

— Маратик, мы с тобой уже дважды породнились!

Вдруг в конце марта услышал в вечерних «Новостях»:

— …У дверей своей квартиры убит генеральный директор «СИлКоБытХима» Илья Михеев. Убийство, судя по всему, заказное…

О делах отец с ним говорил редко. В основном о том, что хватит дурака валять, надо вникать в суть семейного бизнеса. Если хочешь денег на свои прихоти — заработай. Но Марат прекрасно понимал, что стоит увязнуть в семейном бизнесе, о карьере кинорежиссера придется забыть. Это две вещи несовместные. Глядя на отца, он понял: компании придется отдать всего себя. Большие деньги надо отрабатывать, выкладываясь полностью. Эх, эти бы деньги на службу искусству!

Поехал к отцу, думая, что тот переживает, и удивился, застав его довольным и веселым. А точнее, навеселе. Константин Иванович пил водку, а жене все подливал и подливал искрящегося шампанского. Геля не пьянела, но охотно подыгрывала мужу, становясь все более раскованной и вальяжной. Смерть Михеева отца не угнетала, напротив.

Марат понял, что компаньоны сговорились против генерального. Им давно уже было тесно втроем, словно паукам в банке. И вот двое сговорились и накинулись на третьего. И сожрали его. Теперь возникнет пауза, пока они приглядываются друг к другу.

Арестованный по подозрению в убийстве парень умер в тюремной камере. Ясненько: концы в воду. Так нынче делаются великие дела. В голове тут же закрутилось: все можно обставить, как заказное убийство.

Смущало его только одно. У фирмы «СИлКоБытХим» есть собственная служба безопасности. Там работают профессионалы, а возглавляет ее бывший сотрудник ФСБ. Если Дурнева убьют, оставшийся в живых компаньон, зная, что это не его рук дело, начнет расследование. Сидоренко так поступит хотя бы ради того, чтобы обезопасить себя. Значит, с одной стороны, милиция будет висеть на хвосте, с другой — служба безопасности «СИлКоБытХима». Которая тесно контактирует с так называемой «крышей». То есть третья сила также будет землю рыть.

Если нанять убийцу, на него рано или поздно выйдут. Не милиция, так служба безопасности. Или бандиты, которые знают своих героев в лицо. Найдут. Киллер выведет на него, Марата. Тогда конец. Нет, все надо делать самому. Обойтись без посредников. Но как?

Пистолет, правда, имелся. Приобрел еще год назад. Оружие нигде не числилось, было списано под тот обоз с боеприпасами, что подорвался на мине в горячей точке, и потому обошлось дорого. Но заплатил, сколько просили, поскольку страстно мечтал убить мачеху, это ему порой даже снилось.

А спал он беспокойно. Самое страшное, что каждую ночь видел сны. Причем сны кошмарные. Так, его запихивали в крохотную каморку, оставляя узкий проход в виде трубы, и он всю ночь лез в нее, лез. Вплоть до своего пробуждения, ибо труба была бесконечной. И просыпался в холодном поту. В отчаянии, что никогда не выберется.

Между тем идея ликвидации отца становилась навязчивой. С маниакальной страстью продумывал подробности убийства. Почти каждый вечер доставал предсмертную записку матери и накручивал себя. Ее убил отец. Толстокожий неандерталец не смог понять артистическую натуру, каковой была мать. Смерть ему! Смерть!

Он мечтал, что перед тем, как убьет отца, обязательно ему скажет:

— Ну что, не ожидал?

Пусть толстокожий неандерталец удивится. Отец должен узнать перед смертью две вещи: кто и за что. Только так. Эта идея тоже была навязчивой. Не деньги, но месть. Деньги, конечно, тоже, но это — вторичное.

А отношения с Элей развивались своим чередом. Решив окончательно, что женится, пришел с этой новостью к отцу и услышал:

— Очень хорошо. Кстати, я, сынок, хочу составить новое завещание.

— А разве имелось старое?

— Первое завещание было составлено, когда тебе исполнилось восемнадцать. Все доставалось тебе. А теперь я хочу позаботиться о Геле. Ты же — мужчина самостоятельный, — произнес отец с легкой усмешкой, — своим умом проживешь. А что профессию такую выбрал — сам виноват.

То есть ты хочешь все завещать ей?

— По закону ты имеешь право ровно на половину. Поэтому часть своего имущества я еще при жизни хочу переписать на жену. Чтобы никакого дележа между вами не было.

— Так… Отдать все какой-то шлюхе. Очень хорошо… — Показалось, что отец снова хочет ударить. Но на этот раз не пройдет. Не с мальчиком уже дело имеет. И не удержался, показал зубы: -Я тебе мать так и не простил. Запомни. И, похоже, что и ты мне — тоже.

— Что-о?! Щенок!

— Я тебе не щенок, — сказал зло. — Я уже вырос. И зубы у меня выросли. Я тебя просто порву. Ты понял?

И Константин Иванович Дурнев невольно отшатнулся. Потом прошептал:

— Да ты псих… Вот оно что! Вот она где, Антонина! Точно: псих.

Марат только рассмеялся. А потом судьба подарила шанс. И началась эта история, последствий которой он даже не мог тогда предугадать…

МАЛЕНЬКОЕОБЛАЧКО НА ГОРИЗОНТЕ

Шанс выглядел настолько невзрачно, что Марат невольно поморщился: ну как может работать в загсе такая образина? Счастливые люди приходят сюда, окрыленные, ибо хотят вступить в законный брак, а на пороге слышат нечто скрипучее и малограмотное:

— Мне тут не топчите. Мыть вас никого нет, а я уборщицу в отпуск отпустила.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — усмехнулся он.